Пир » Комментарии И. Н. Голенищева-Кутузова » Трактат второй » IV - V

¹ ...В просторечии люди называют их ангелами.- Альберт Великий пишет: "Эти интеллекты в простом народе зовутся ангелами" ("Метафизика" II, 2). Данте, противопоставляя свое мнение Августину и приближаясь к взглядам неоплатоников и Псевдо-Дионисия Ареопагита, полагал, что чистые интеллектуальные субстанции вполне отделены от материи.

² ...К которым, по-видимому, относится и Аристотель...- Аристотель в "Метафизике" (XII, 10) говорит, что нет чистых субстанций, отделенных от движения.

³ ...Интеллекты являются творцами этих небес...- Это мнение неоплатоников и арабских их последователей, особенно Авиценны.

⁴ Язычники именовали их богами и богинями, хотя и понимали их не столь философично, как Платон.- Данте из самых различных источников, прямых ("Тимей") и косвенных (Цицерон, Августин, Псевдо-Дионисий Ареопагит, Макробий, Сервий, неоплатоники XII в.) был знаком с идеями Платона. Ангелы христианской мифологии для него равнозначащи идеям Платона; языческие боги представлялись ему, как многим платонизирующим христианским мыслителям, вульгаризированными аллегориями вечных идей, управляющих миром. Впоследствии, в XV и XVI вв., эта идентификация стала весьма распространенной среди гуманистов и неоплатоников Возрождения.

⁵ Создания эти, все без исключения или бульшая их часть, преисполнены блаженства...- Данте здесь имеет в виду, что некоторое число ангелов, низвергнутых вместе с Люцифером, лишились вечного блаженства (см. примеч. 6 к гл. V).

⁶ ...Из самого созерцания некоторых из этих субстанций и вытекает вращение небес...- Размышляющий интеллект, по утверждению средневековых философов, расширяясь, становится действенным.

⁷ Как говорит Философ во второй книге "Метафизики..." - Данте уже цитировал это мнение Аристотеля в "Новой Жизни". Ср. у Фомы Аквинского ("Summa contra Gentiles" III, 45): "Таким образом, отдельные субстанции в собственной своей сущности понятны, отсюда, однако, не следует, что они доступны для нашего разума. Это и показывают слова Аристотеля во второй книге "Метафизики". Он говорит там, что трудность понять эти сущности, и даже самое ясное в их природе,- в нас самих, а не в них, ибо наш интеллект находится по отношению даже к наиболее ясным явлениям как глаз летучей мыши к солнечному свету".

¹ ...Как говорит Апостол...- Послание к евреям I, 1.

² ...Дочери Иоакима и Адама...- Так в рукописях, а не Иоакима и Анны, как можно было бы ожидать. Утверждается первое, "буквальное" значение, человеческая, а не только Божественная природа Марии, происходящей не только от Иоакима, но и от Адама. Так в "Чистилище" (XXIX, 85-86):

³ "И свет во тьме светит, и тьма не объяла его"...- Евангелие от Иоанна I, 5.

⁴ ..."Кто это восходит от пустыни..." - Песнь песней 8, 5. Этот текст в Средние века обычно толковался многосмысленно (наиболее известны комментарии Бернарда Клервосского).

⁵ Третий - престолов...- В "Пире" Данте принял иерархическое деление небесных духов Григория Великого; в "Божественной Комедии" ("Рай" XXVIII, 103-104) порядок чинов следующий: ангелы, архангелы, начала. В ст. 130-135 говорится об ошибке папы Григория (конец VI-начало VII в.), который "сам же над собою посмеялся". Данте воспринял в это время учение о небесных силах Псевдо-Дионисия Ареопагита. Ср. также о престолах: "Рай" IX, 61-63.

⁶ ...Для восполнения их и был потом создан род человеческий.- Эта легенда получила особое развитие в произведениях Бернарда Клервосского (ум. 1153) и Джованни Фиданца (Бонавентуры, ум. 1274). Бернард писал о том, что места в раю, которые образовались после падения Люцифера и его сторонников, пополняются душами праведников. Именно к этому преданию Бернард относит текст Соломона "Кто это восходит от пустыни...". Поэты "сладостного нового стиля", по-своему истолковывая данное предание, слагали стихи о том, что прекрасные дамы займут места падших ангелов (см.: Голенищев-Кутузов И. "Данте и сладостный новый стиль" // Данте и мировая литература. М., 1967. С. 59-84).

⁷ ...Десятое же как раз и возвещает единство и устойчивость Божественного начала.- Здесь Данте объясняет устройство небес анагогически, т. е. вносит в космографию толкование, дозволенное лишь для библейских текстов.

⁸ ..."Небеса проповедуют славу Божью, и о делах рук Его вещает твердь".- Псалтырь 18, 2.

⁹ ...Души возгораются любовью сообразно со своей готовностью ее воспринимать.- Предрасположение к восприятию любви - одна из основных идей "сладостного нового стиля". Об этом писал Гвидо Гвиницелли в своей канцоне "В благородном сердце всегда найдет свое убежище Амор" (Al cor gentil ripara sempre Amore). Здесь Данте говорит лишь о любви возвышенной, возбуждаемой двигателями неба Венеры.

¹⁰ ..."Сын мой, сила моя, сын Всевышнего Отца, презревший стрелы Тифея"...- Ср.: "Энеида" I, 664-665. Данте сводит воедино христианскую и античную мифологию, придавая языческим текстам многосмысленное значение. Тифей здесь - силы зла, чудовище, великан и дракон, низвергнутый в Тартар, олицетворение подземных адских сил. Это слияние христианского и языческого было свойственно Средневековью и в еще большей степени - эпохе Возрождения.

¹¹ ..."Сын мой, оружье мое, сила моя".- Ср.: Овидий, "Метаморфозы" V, 365. Античный Амор уподоблен ангелу третьего неба.

¹² В книге "О скоплении звезд"...- Книга среднеазиатского астронома Аль-Фергани.

¹³ Эти двигатели порождают круговращение только тем, что его разумеют, и только в той сфере, которую каждый из них приводит в движение.- Это значит, что небесные силы приводят в движение светила не физически, но одним проникновением в сущность их предопределенного движения ("их разумея"), т. е. энергией ментальной, касанием (контактом), а не механическим воздействием. Эти двигатели, или источники, энергии ограничены пределами своего определенного действия, заведуя одним из движений светила. Данте обращается в своей канцоне к ним, переходя с первого плана (буквального, в данном случае астрономического) к значениям моральному, аллегорическому и анагогическому.

¹⁴ Благороднейшая форма неба, несущего в себе начало этой пассивной природы...- Небеса предрасположены к "благороднейшему" круговому движению, их материя вполне подчинена форме, образующей это движение (см.: "О небе и Вселенной" I, 6).