Три дамы к сердцу подступили вместе,
Расположась кругом,
Затем что в нем самом
Любви угодно было воцариться.
5 В них столько красоты и столько чести,
Что бог любви при всем
Могуществе своем
Не сразу к ним решает обратиться.
Усталые, страдальческие лица
10 Изгнанниц трех несчастных выдают,
Которых там и тут
Отвергли, а послушать их,- давно ли,
Достойны лучшей доли,
Красавицы повсюду были чтимы,
15 Не то что ныне. И, не пряча боли,
Теперь людьми гонимы,
Как будто к другу в дом они пришли:
Кого искали - наконец нашли.
К руке склонилась с видом чахлой розы
20 Та, что любовь корит
За тысячи обид,
И обнаженная рука - колонна
Страданья, по которой льются слезы,
Другою - лик сокрыт,
25 Что слез дождем омыт.
Боса, но сколько гордости врожденной!
И сквозь худой покров Амор смущенно
Увидел то, о чем не говорят,
И, жалостью объят,
30 Спросил с участьем, кто она такая.
«Почти во всем чужая,-
Она Амору молвила в унынье.-
На родственную чуткость уповая,
Сюда пришли мы ныне,
35 Ведь мне сестрою - матушка твоя.
Я Справедливость. Справедливость я».
Печалью красноречия живого
Бесхитростный рассказ
Внимавшего потряс,
40 И он спросил о тех, что были с нею.
У бедной слезы покатились снова
Из воспаленных глаз.
«Ты хочешь лишний раз
Увидеть, что сдержаться не умею? -
45 И скорбно продолжала эпопею: -
Тебе известно, что сначала Нил
Ключом прозрачным был,
И там, где зелень уступила зною,
Над девственной волною
50 Я родила ту, что со мною рядом
Пшеничной утирается косою.
И дочь припала взглядом
К воде и - красоте своей в ответ -
Ту, что поодаль, родила на свет».
|
55 Амор дослушал не теряя нити,
Рассказом потрясен,
И вот сквозь слезы он
Любезно дам приветствовал впервые,
И стрел своих коснулся: «Посмотрите,
60 Бездействием урон
Оружью нанесен,
Сверкавшему во времена былые.
Умеренность, и Щедрость, и другие
Родные наши нищими бредут,-
65 Как не заплакать тут?
Пусть правды от себя никто не прячет,
И если смертный плачет,
Так повернулись для него светила.
А нам дано бессмертие, и, значит,
70 Как жизнь бы нас ни била,
Мы выстоим, и вновь родится тот,
Кто этим стрелам блеск былой вернет».
И я, внимая слову утешенья,
Хоть не ко мне оно,
75 А к трем обращено
Изгнанницам, горжусь моим изгнаньем.
Пусть белыми по воле Провиденья
Цветам не суждено
Пребыть, но все равно,
80 Кто пал с достойными, того признаньем
Не обойдут. И если б расстояньем
Я не был от красавицы моей
Отторгнут и о ней
Не тосковал, душе бы легче было.
85 Но огненная сила
Сломила плоть - недаром Смерть на страже
Была, недаром к сердцу подступила.
Будь я виновен даже,
Недолго прожила моя вина,
90 Раскаяньем давно погребена.
Да не притронется ничья рука,
Моя канцона, к твоему наряду:
Пускай доступным взгляду
Любуются и в сладостную суть
95 Не тщатся заглянуть.
Но если на пути твоем случится
Друг добродетели, любезна будь
И, прежде чем открыться,
Вся просветлей,- цветка цветущий вид
100 Желанье в пылком сердце породит.
Канцона, птицей белой мчись на лов,
Канцона, черными лети борзыми,
Что путь под отчий кров
Отрезали, лишив меня покоя.
105 Ни от кого скрывать не вздумай, кто я;
Разумные уметь прощать должны:
Прощенье - наилучший лавр войны.
|
